Форум » Роппонги » Диснейлэнд » Ответить
Диснейлэнд
Keshyr Nheira: Ни для кого не секрет, что Диснейлэнд самый большой развлекательный парк для всей семьи. Здесь есть и красивые виды, и аттракционы и любимые герои из разных сказок.
Ответов - 26
Kenta Takuma: Улицы и переулки ==> Диснейленд На Токио опустился полярный день. Время тянулось неимоверно медленно, и вечер никак не хотел наступать. А для того, что задумал Кента – сумерки – как раз самое оно. Но нет, во всю ярко светило солнце – значит, придется отложить его маленький каприз. Зажмурившись, парень нацепил темные очки, поправил шапочку и остановился у входа в Дисней-лэнд. Душа требовала романтики, а задница экстрима, поэтому, недолго думая, он перемахнул через забор в пяти метрах от центральных ворот на глазах у ошалевшего охранника. Плавно приземлившись на покрытую гравием дорожку, Кента развернулся и помахал Каэдэ из кустов, приглашая того последовать своему примеру. Но, видимо, друг был не настроен на подобные акробатические трюки, а засим статно и величаво проследовал через центральный вход, не забыв сочувствующе похлопать бедного охранника по плечу. Машинально отряхнувшись, Кента вылез из зарослей бурьяна, огляделся и, увидев ларек с попкорном и сладкой ватой, попер по направлению к нему, аки фашистский танк на бравого советского солдата. Дойдя до своей цели, парень растолкал толпившихся рядом детей и купил три порции сладкой ваты. А тем временем к донельзя довольному и размахивающему своей ватой Кенте подошел Каэдэ. Такума растянулся в белоснежной улыбке, а в глазах его засверкали веселые искорки. Стянув зубами перчатку, парень провел холодным пальцем по зарумянившейся щеке Акиры, чуть влажным, пухлым губам, вниз по подбородку и чуть оцарапал шею, оттягивая шарф. Потом будто очнулся, протянул Каэдэ одну из палочек с ватой и круто развернувшись, зашагал к свободной скамейке. А на лице играла хитрая улыбка.
Akira Kaede: Улицы и переулки >>> Диснейленд Каэдэ с некоторым замиранием посмотрел на Кенту-акробата. «Вылитый японский марафонец Тояма Токанава», - с одобрением подумал Акира, но сам же поостерегся и прошел через главный вход. В это время Кента уже успел сгонять за чем-то розовым и пушистым, что, подойдя практически вплотную к другу, Каэдэ идентифицировал как сладкую вату. Поморщившись, парень вздохнул - сладкую вату он не любил с того времени, как любил в детстве, и любовь эта вылилась в продолжительную экзекуцию злым стоматологом. «Может, он был и не злой», - подумалось Каэдэ, - «может, я просто его слишком сильно укусил...» От этих философских мыслей Акиру отвлекла обжигающе холодная рука Кенты. Рука, ласкающая лицо. Каэдэ удивился и призывно приоткрыл рот, инстинктивно облизывая губы, придавая им более целовабельный вид... Но вместо этого Кента всучил Каэдэ угощение и направился к скамейке. С горя куснув ваты, парень поплелся за Кентой. «И так всегда было», - думал Акира, улыбаясь своим мыслям, не заботясь о том, что могли подумать о нем ни случайные прохожие, ни даже Кента, - «я всегда следовал за тобой, таким решительным и смелым. Ты был ловчее меня, смелее меня, бесстрашно карабкался на высоченные деревья, чтобы потом так же легко спрыгнуть с них. А я лез за тобой, такой неуклюжий и слабый, и падал, не в силах поспеть. И слезы выступали на моих глазах, хотя я так старался скрыть их от тебя. А ты испуганно подбегал ко мне и порывисто обнимал, утешая. Когда ты первый раз поцеловал меня, во мне все похолодело... Как сейчас». Каэдэ не знал, что сейчас его взгляд, устремленный на Кенту, стал слишком напряженным, а привычная мягкость черт исчезла.
Kenta Takuma: Кента с облегчением опустился на выкрашенную в разные цвета скамейку и откинулся на спинку. Сняв очки, парень запрокинул голову и посмотрел на небо. Медленно плывущие по голубой глади облака отражались в его черных зрачках. Сильный порыв ветра выбил темную прядь из-под шапочки, и теперь она так и норовила попасть в глаз. Кента смешно поморщился и убрал мешавшие волосы. Прикрыв веки, он глубоко вдохнул. Осенний воздух, наполненный пряными ароматами парка, пробуждал самые потаенные желания. Кента выпрямился и похлопал ладонью по скамейке, приглашая Каэдэ сесть. Когда друг оказался рядом, парень оторвал кусочек ваты и с наслаждением положил его в рот. Сладость мгновенно разнеслась по телу, попала в кровь и свела с ума. Облизнув губы кончиком языка, Кента повернулся к Акире и заглянул тому в самые глаза, незаметно вытаскивая из ослабевших рук последнего порцию розовой сладости.
Akira Kaede: И лишь небрежный жест Кенты, приглашающий Каэдэ есть рядом с ним, прогнал воспоминания. Внимательно наблюдая за поглощающим сладкую вату Кентой, Акира отметил, что парень был красивым. Настолько красивым, насколько может быть мужчина, не теряя при этом своей мужественности. Внезапно Акира почувствовал какое-то движение - Кента тихой сапой вытаскивал из его рук вату. Хитро усмехнувшись, Каэдэ зубами оторвал последний кусок и метко кинул липкую палочку в урну. Резко обнял Кенту за шею и прижался губами к прохладным губам друга, предлагая отведать запретную сладкую вату. Во рту было жарко, вязко и сладко от полурастаявшего лакомства. Сильнее подавшись вперед, Каэдэ приоткрыл рот.
Kenta Takuma: Кента широко распахнул свои темные глаза и уставился в не менее темные глаза друга. Губы Акиры были теплыми, пухлыми и сладкими. Не устояв перед искушением, парень потянулся к ним и мягко скользнул внутрь. Голова закружилась от восхитительных ощущений. Горячий, чуть дрожащий Каэдэ рядом, сладкая вата в руке и холодное осеннее солнце. Легкий ветерок треплет шарф. Кента зажмурился и углубил поцелуй. Когда дыхания перестало хватать, парень мягко отстранился от Акиры и вытер потянувшуюся за ним струйку слюны тыльной стороной ладони. Кента улыбнулся уголками губ. Внезапно парень напрягся. Глаза его загорелись безумным пламенем, а руки задрожали. - К-каэд-д-э.... - прохрипел Кента, бешено вращая зрачками. - А ты знаешь, зачем я тебя сюда позвал? Это был явно риторический вопрос. Ошалевший от такой перемены настроение Каэдэ лишь кутался в пуховик и удивленно глядел на друга. - Сегодня мы с тобой обращаемся в готов! Акира с ужасом отшатнулся от парня. Кента с улыбкой сожаления и одновременно предвкушения чего-то сногсшибательного посмотрел на сидящего рядом друга, а потом вдруг громко выдал: - Готика – это начало всех начал! Готика – это всё! Готика – это такая красотища! Чёрная романтика ночи! Кладбища! Вампиры! Смерть! Кровь! Чёрные шмотки! Серебро! Безысходность, вечная тоска, вечная боль, вечный холод, вечный траур! Ааааах!!! – Кента восторженно выпучил глаза, вскочил со скамейки и одним рывком, в порыве, так сказать, эйфорическо-готического экстаза схватил бедняжку Каэдэ за плечи и затряс.
Akira Kaede: Поцелуй. Такой глубокий и сладкий. Такой долгий, что начала легко кружиться голова. И такой желанный, что когда Кента отстранился, во рту остался горький привкус разочарования. Последующий вопрос удивил парня - Каэдэ наивно полагал, что пришли они кататься на каруселях и питаться исключительно продуктами с большим содержанием сахара. - Сегодня мы с тобой обращаемся в готов! Внезапно эта фраза, словно обернутая в мягкую ткань дубина, ударила Каэдэ по голове, вышибая мысли. Растерянно парень слушал друга, удивляясь и потихоньку отсаживаясь подальше. Каэдэ не слушал современную музыку - всей душой он любил сямисэн. Готы же явно на сямисэне не играли. - Кхм, - откашлялся парень, глядя на вскочившего друга, - готы... эээ... это те, которые в черное одеваются и Лакримозу слушают? Сказав это, Каэдэ вздрогнул от собственных познаний. Хотя в настоящий момент его больше тревожило психическое состояние друга.
Kenta Takuma: Услышав слова друга про Лакримозу, Кента горестно вздохнул и с несчастным видом отошел, представляя собой в данный момент вселенскую скорбь. - Каээээдээээ, - простонал он. - Какая Лакримоза?! Хотя.... Лакримозу они тоже слушают...по праздникам, но, врочем, неважно, - пробормотал вдруг Такума. - Так вот, - голос его опять приобрел трагичные нотки, - быть готом - это значит не просто одеться во всё чёрное… хотя, конечно, и это является неотъемлемой частью готического образа, но быть готом – это значит прежде всего иметь мрачное, готическое мировоззрение… Ты понимаешь меня, Каэдэ? Хоть Каэдэ и закивал головой активно, так, что пончики из волос смешно затряслись, смотрел он на друга полным непонимания и сожаления взглядом. Кента закатил глаза и в театральном жесте приложил ладонь ко лбу. Простояв так пару минут в ожидании реакции Акиры, парень тяжело вздохнул и продолжил нараспев рассказывать о всех плерестях готской жизни: склепах, покойниках, чёрных чулках в красную полоску, серебряных кубках, черном лаке для ногтей, поминутно вставляя цитаты из «Фауста» Гёте и блаженно завывая на ломанном английском отдельные композиции группы Nightwish, которые он старательно разучивал всю прошлую неделю, моясь в душе.
Akira Kaede: Каэдэ медленно обтекал новой информацией. Ему совершенно не улыбалось напялить черные чулки в красную полоску и слушать Лакримозу по праздникам. Вообще Лакримоза ассоциировалась у парня с итальянским мороженым. - Кента, - тихо позвал парень, прерывая его истошное пение, - Кента, давай без меня. Понимаешь, я не хочу быть готом. Я хочу на карусели. Сказав это, парень внимательно посмотрел на раздосадованного друга, всем своим видом словно говоря - прости, я подлец, но вечный холод и траур меня не привлекает. Еще раз грустно взглянув на друга, Каэдэ поднялся и медленно прошел мимо него, туда, где виднелся лоток с хот-догами.
Kenta Takuma: Увидев, как Каэдэ неспешно направляется к лотку с хот-догами, Кента истошно завопил: - СТОЙ!!! Каэдээээ!!! Еще рано для жертвоприношений!!! Тут в памяти всплыли последние слова Акиры. - Понимаешь, я не хочу быть готом. Кента нахмурился и, уперев руки в боки, ядовито поинтересовался: - Это еще почему?! Каэдэ повернулся и отрицательно покачал головой, проигнорировав вопрос. Кента ещё больше нахмурился и снова стал подкрадываться к другу, шевеля пальцами, словно хищник, выпускающий когти при виде жертвы. - Нехорошо выделяться из коллектива… - каким-то мрачным, поистине готическим голосом сообщил Кента Каэдэ. Правда, он еще не придумал из какого именно коллектива не стоит выделяться, но это было делом второстепенной важности.
Akira Kaede: Обернувшись, Каэдэ внимательно посмотрел на Кенту, качая головой. - Я не гот! Ты понимаешь меня, Кента? - внезапно выкрикнул парень, подбегая к другу. Глядя на погрустневшее выражения его лица, Акире стало больно и обидно за друга. - Как же ты докатился до этого, Кента-кун? - тихо спросил Каэдэ, прижимаясь к Такуме. Мягко обняв парня за шею, Акира прижался прохладной щекой к груди друга. «Бедный Кента, совсем с ума сошел», - жалостливо думал парень, поглаживая Такуму сладкой от ваты рукой по спине. «Это все предатель Вакабаяши! Довел парня своими заказами...» Вспомнив недавно приключившееся с ним горе и неадекватное поведение Кенты, Каэдэ как-то странно всхлипнул и потерся хлюпающим носом о куртку Кенты.
Kenta Takuma: Кента с непередаваемым ужасом наблюдал, как по его красивенькой, любименькой черненькой курточке стекает одинокая сопля. Брезгливо поморщившись, парень достал носовой платок, стер ее и тоном, не терпящим возражений, заявил: - Мальчик мой, сморкаться в мою куртку - поистине не готично. Но мягкие поглаживания своей спины Кента все-таки отметил, как хороший знак. Такума, с огоньком в глазах, в пятый за этот день раз, почувствовал заметное приближение победы и поэтому, отстранившись от Каэдэ, прошмыгнул к скамейке, на которой оставил свою сумку. - Здесь – все, что нам понадобиться, чтоб стать ими, - загадочно прошептал Кента, похлопывая ладонью по кожаному боку. - А как я докатился?... – парень на некоторое время замолчал, но потом быстро протараторил. - Поверь мне, Каэдэ, раньше я тоже относился ко всему этому также как и ты, но не так давно я понял, что являюсь самым настоящим готом… Смерть… Тоска и тишина… я всегда любил их, они всегда будут сопровождать нас на протяжении всего нашего жизненного пути. В моих поступках чувствуется безысходность и отчаяние… Кента решил не упоминать о том, как он узнал о готах, и что его привело к такому решению, справедливо рассудив, что другу совершенно необязательно знать о заметке в паршивеньком желто-бульварном, якобы молодёжном журнальчике, которая и сподвигла молодого киллера на смену имиджа.
Akira Kaede: Наблюдая за перемещениями Кенты, Каэдэ не мог не задуматься. «Что еще за безысходность в поступках?» - искренне недоумевал парень. - Людей за деньги убивать - это очень готично, - Акира не удержался от сарказма и закатил глаза. Но любопытство начинало брать верх, и, медленно приблизившись к сумке, Каэдэ с деланным безразличием попытался заглянуть туда краем глаза. - Ну ладно, - шумно выдохнул Акира, скрестив руки на груди, - давай, Кента, посвящай меня. Прикрыв глаза, Каэдэ подумал, что стоит как-то явнее показать свою готовность, и развел руки в стороны. Не то, чтобы парню уж так хотелось стать готом, просто Кента с мигающим огоньком в глазах ему уже порядком надоел. Приоткрыв один глаз, Акира выжидающе посмотрел на друга. - Ну! - попытался призвать к действию. - Ай выш ай хэд эн эйнджел, - мелодично пропел парень, открывая уже и второй глаз, коим следил за другом.
Kenta Takuma: Кента, видя пробуждающийся интерес у Каэдэ, живо высыпал из сумки на пол всё принесённое им многообразие различных косметических средств по отбеливанию и затемнению, то есть – для создания стандартного готического образа. За своими действиями парень и не заметил, как постепенно стемнело, а в парке зажглись веселые, разноцветные фонарики, детский гам стих, а скамейки опустели. Такума огляделся и зловеще присвистнул – отличная атмосфера для посвящения. Но... Но, увы и ах, место для ритуала было строго по ГОСТу – городское кладбище. Во всяком случае, так говорилось в той статейке, описывающей все прелести загадочной, полной опасных приключений, жизни готов. Посмотрев на Акиру, стоящего в позе человека, который на пляже принимает солнечные ванны, Кента начал воодушевлённо малеваться всем своим барахлом, извлекая из собственных голосовых связок милые, но очень странные песенки, вроде этой, которые к тому же перекрывали мелодичные завывания Каэдэ: - В тёёёёёооооомно-сиииииииыыыынееееэээм леэээсу, где трепэээээщут осииыыыны, где с дубов-колдуноооооов облетает листвааааа, на поляне травуууу готы в полночь косилииии и при этом напевали странные словааааа: - Da! Das ist mein Teil! – Nein!!!
Akira Kaede: Каэдэ устало закатил глаза и опустил руки. Наблюдать за бесплатным уроком по нанесению мейк-апа было, мягко говоря, не интересно. Парень громко и показательно зевнул, прикрыл рот одной рукой, потом зевнул на бис, уже ничем не прикрываясь. - Кента-кун, - усталым голосом позвал он, - я, конечно, оценил твои вокальные данные, но может быть мы пойдем домой - ночь на дворе. Сказав это, Каэдэ огляделся в поисках выхода - ночью все казалось иным. В голове назойливо завывала голосом Кенты Тарья. Мотнув головой, Акира похлопал себя по щекам, пнул нечто вывалившееся из сумки друга и куда-то побрел.
Kenta Takuma: И вправду ночь. И машина поломана. И кладбище далеко. И ноги устали. И переть в такую даль лень. И он еще не до конца вошел в образ. И опять лень навалилась железным покрывалом на хрупкие плечи Кенты. В общем, посовещавшись с собственными мыслями, он решил, что таки лучше устроить обряд прям в парке, все равно посетители почти разошлись. Домазав черным карандашом последний фингал, гордо именуемый – «следы от естественного недосыпа» (Кента наивно полагал, что его художество хоть как-то похоже на натуральные тени), парень встал, деловито отряхнулся и явил свету фонаря свое лицо. У Каэдэ от такой прелести нервно задергался глаз. И было от чего. Физиономия Кенты (а иначе теперь это было назвать нельзя) представляла собой нечто, смутно напоминающее неудачно наложенный грим пьяного мима. По щекам растекалась некая белая масса, а черные глаза призывно сверкали из не менее черных кругов, радиусом по 4 см. В общем, Кента был похож на обкуренную панду. Напевая про себя истинно готские частушки, типа этой: Глазик смачно подводил, Красил черным губки. Гот из дома выходил Для ночной прогулки... Кента преспокойно собрал в сумку разбросанные баночки-скляночки и, схватив Каэдэ под локоть, потащил его к ближайшей комнате страха.
Akira Kaede: Почувствовав крепкую руку, Акира удивленно оглянулся и приглушенно вскрикнул. - Кента, - громким шепотом сказал парень на ухо другу, - я, конечно, все понимаю, но в косплее дэснота участвовать не собираюсь! Сказав это, юноша гордо и важно кивнул, и лишь потом заметил, куда его тащит Такума. - Нет, - недовольно скривившись, протянул Каэдэ, - Кента, нет! Я не хочу в комнату страха и не пойду туда. Бросив полный сожаления взгляд на ярко освещенный разноцветными гирляндами лоток с хот-догами, Каэдэ нехорошо посмотрел на Кенту. Сомнение светлой мыслью начинало закрадываться в темную голову. - Мы, что, - драматично прошептал парень, - будем посвящаться там?! В голове начали прокручиваться возможные сюжеты предположительного посвящения - Каэдэ прикидывал, нужна ли будет кровь девственницы, ибо это создало бы много проблем, так как девственницами они с Кентой не были.
Kenta Takuma: Сейчас Кенту по праву можно было назвать ужасом, летящим на крыльях ночи. Как добропорядочный кенийский бегун он мчался по парку, перепрыгивая скамейки и сбивая урны. По истине самый что ни на есть настоящий гот. А сзади едва успевал перебирать ногами Каэдэ. Обернувшись, Кента подмигнул другу: - Шевели батонами быстрее, мой будущий… нет…моя будущая королева готов! Ибо королем Кента собирался быть сам. Когда парни добрались до обозначенного места, из-за облаков выплыл желтый блин луны. “Полнолуние!”, - счастливый Кента пару раз подпрыгнул, хлопая ногами и ладонями одновременно. Повернувшись к Акире, Такума критически осмотрел его. Друг стоял, согнувшись пополам от быстрого бега, и тяжело дышал. Взгляд карих глаз из-под челки не предвещал Кенте ничего хорошего. Глупо улыбнувшись, парень поднял руки в примиряющем жесте и плюхнулся на стоящую рядом скамейку. Т.к. сам Кента был практически в образе, не считая одежды, он начал доставать из сумки все те же баночки-скляночки, пудры, кисточки и т.д., и т.п. Его коварный взгляд заскользил по недоумевающему Каэдэ. Хмыкнув, Кента поднялся, в один прыжок оказался рядом с другом и, схватив того за плечо, усадил на скамейку под фонарь. - Ну-с, приступим, - прошептал он.
Akira Kaede: Каэдэ невесело вздыхал, еле-еле переводя дыхание. Парень откровенно не понимал, куда они бегут, перепрыгивая лавочки, урны и бомжей. - Шевели батонами быстрее, мой будущий… нет…моя будущая королева готов! Каэдэ шумно подавился и схватил себя за горло, царапая его, - становиться королевой готов парень был абсолютно не готов. Когда Кента остановился, став неким подобием финиша, Каэдэ почувствовал, что завоевал олимпийское золото, наконец настигнув его. Бросая нехорошие, косые взгляды на друга, парень не заметил, как его самого бросили на сырую от ночного воздуха лавочку. - Кента, нет! - протяжно застонал юноша. - Только не здесь! Вдруг кто-то увидит...
Kenta Takuma: Не обращая никакого внимания на протесты друга, Кента усердно принялся малевать тому лицо. Высунув от натуги язык, он носился вокруг Каэдэ с баночками и кисточками и в полголоса напевал: - Хали-гали, Кришна! Хали-гали, Рама! Через минут пятнадцать труд его был завершен. Достав из сумки маленькое зеркальце, Кента всунул его Каэдэ и с довольной улыбкой отошел. На расстоянии было как-то безопаснее наслаждаться нереально готическим видом друга. Чего только стоило это наимрачнейшее выражение лица и шевелящиеся от гнева уши. Акира глянул в зеркало, встретился взглядом с чем-то вроде облезлого поклонника Мальвины по имени Пьеро и побледнел без помощи грима. Кента удовлетворенно хмыкнул и протянул на неизвестном наречии: - Ну, вот якой гарный хлопчик! Теперь осталось только переодеться! С этим словами парень, опасливо косясь на пребывающего в шоке друга, достал из сумки большой пакет с чем-то шуршащим. Надо было действовать быстрее, пока Каэдэ не пришел в себя. Через мгновение свету явились: черная длинная юбка с воланами, обшитыми красной тесьмой (Кента почему-то решил, что красные ленты очень пойдут Каэдэ), черная кофточка с до неприличия глубоким вырезом и черные солдатские сапоги (других, увы, Такума не нашел). Дальше по списку было короткое черное бархатное платье с серебряными пуговицами и рюшами, полосатые чулки, остроносые туфли и черный длинный парик. Разложив все это на скамейке, Кента, крадучись, направился к Каэдэ. “Главное, не спугнуть”.
Akira Kaede: Посмотревшись зеркало, Каэдэ внезапно захотелось принести милого друга в жертву своей ярости. Но, сделав пару вдохов-выдохов по методике ушуистов, парень как-то немного успокоился и теперь с интересом поглядывал на шмотки. - Я сам! - вскинул руку Акира, останавливая друга. Схватив юбку с воланчиками, Каэдэ почти нежно погладил ткань - парню всегда нравилось облачаться в женские вещи, да то занят был, то денег не хватало... И теперь довольно мурлыкнув, Каэдэ сбросил джинсы, оставшись в одних колготках, и натянул юбку. - Ммм, - простонал парень, разглаживая оборочки. Внезапно Акира прикрыл глаза и тут же цепко глянул на друга. - А сверху-то что? Проследив за взглядом Кенты, парень резко бросился к глубоко декольтированной кофте и, сбросив ненужное, надел ее на себя. - Мах ауф, мах ауф, лас унс херайн, - низким голосом прохрипел Каэдэ, схватив Кенту за руки.
Kenta Takuma: Наблюдая, как переодевается Каэдэ, Кента все больше веселел. Что ж, ему бы и самому пора напялить на себя все эти готские шмотки. Когда джинсы, куртка и водолазка были отброшены на скамейку за ненадобностью, Кента со скоростью солдата, опаздывающего на строй подготовку, облачился в свое платьишко. Правда, с размером он немного не угадал… Но это так, мелочи. Настоящие готы ведь должны страдать. “Пройти путь очищения сквозь страдания…”, - вспомнились ему чьи-то слова. Ослабив ленты на корсете, Кента стянул шапочку, одел парик и снова вернул шапочку на место. Последним штрихом стали полосатые чулки. Когда все переодевания были закончены, Кента осмотрел сначала Каэдэ, придя к выводу, что другу очень даже к лицу воланы с красными ленточками, ну а через вырез на кофте виднеются первые мужественные волоски на груди. Истинные готы, что уж тут говорить. Теперь можно было и к самому ритуалу приступать. Правда, Кента, раньше и в глаза не видевший настоящих готов, имел смутные представления о том, какой церемония посвящения должна быть, поэтому опять польстился на советы из той статейки. А в том бульварном журнальчике были написаны маразматичные и поистине жутковатые вещи: вся готская тусня собирается ночью, в полнолуние, на кладбище, перед свежевырытой могилой, садятся в круг, главный гот наливает в старинный серебряный кубок кагор, молоко, читая заклинания и вручая остальным острый серебряный нож. Готы по очереди каждый надрезают себе вену на левой руке, получают из рук главного гота кубок, и каждый сливает в него немного собственной крови, после чего опять по очереди отпивают из кубка, затем опускаются в свежевырытую могилу, где спят до утра. Т.к. кладбище отпало, а лопату Кента забыл, парень решил, что сойдет и полу высохший прудик возле входа в комнату страха. В нем как раз очень по-готски пахло тиной и пели свои заунывные песни лягушки. Самая нужная атмосфера. Порывшись в сумке, Такума выудил из нее огромную бутыль с чем-то темным. Собираясь дома впопыхах, он решил, что это и есть кагор ( а что, по цвету очень даже подходит) и поэтому схватил первое попавшееся темного цвета. Откуда ж ему было знать, что это бабушкин самогон, настоянный на березовых шишках. Кубков дома тоже не оказалось, поэтому их пришлось заменить пластиковыми стаканчиками. Хорошо хоть молоко было свежее. Выгрузив это все на скамейку, Кента разлил жидкости по стаканам, а затем вытащил из кармана перочинный ножик и протянул его Каэдэ, выжидательно смотря.
Akira Kaede: Глядя на нарядного Кенту, Каэдэ проникся темной романтикой готики. Блаженно взвыв нечто нечленораздельное, парень этим самым решил показать другу полную готовность к дальнейшему посвящению. Протянутый же перочинный ножик несколько утихомирил воодушевленного парня. Каэдэ посмотрел на запястье своей левой руки, а потом медленно перевёл взгляд на ножик, и даже подпрыгнул при виде блестящей полоски металла. - Ун, Кента-кун, может, обойдёмся без крови, а? Но строгий взгляд друга, который и так уже грозно дышал из-за чересчур тесного платья, заставил Акиру неуверенно взять орудие. Как-то упаднически вздохнув, парень резко схватил бутыль и щедро глотнул. - Мм!! - простонал Каэдэ, заходясь в приступе мучительного кашля. «А вино-то добротное... если это вино», - подумал юноша и выдохнул «винные» пары на лезвие. «Для пущей чистоты посвящения...» Холодное лезвие оставило небольшую ранку, которая сладко-сладко заныла. Показательно побледнев, Каэдэ протянул руку Кенте.
Kenta Takuma: Кента голодным взглядом наблюдал, как алые капельки крови скатываются по белоснежной коже. Кровожадно облизнувшись, он схватил друга за руку и, отобрав нож, полоснул по запястью. Каэдэ взвыл от боли как раненая белуга. Кента схватил ближайший стаканчик и подставил его под багровую струйку. Когда натекло достаточно, а Акира был практически в полуобморочном состоянии, Кента порезал и себя и проделал туже операцию. Вытерев руки об платье, Кента выудил из сумки маленький, но очень мощный магнитофон, поставил рядом с собой и нажал кнопку – «Play». Через несколько секунд Диснейлэнд огласила музыка Nightwish – единственная готик-команда, из упоминавшихся в том журнале, чьи записи Кенте удалось раздобыть для создания особенной атмосферы. Придерживая Каэдэ, Такума подсунул ему под нос стакан. Видя, как друг кривится, Кента зажал ему нос пальцами. “Ну, подумаешь, воняет, как нашатырь какой-то с прокисшими консервированными грибами, зато реальный готский напиток получился.” Когда Каэдэ, кряхтя и отплевываясь (и поэтому половина священной жидкости оказалась на его сердобольном друге), выпил гремучую смесь, Кента осушил и свой стакан. И все бы ничего, но только буквально через пару секунд… Кента побледнел через грим, если такое себе можно представить, выкатил глаза, застонал, швырнул в сторону стакан и Каэдэ, прикрыл рот дрожащими пальцами и, в диком приступе тошноты, склонился к ближайшей урне. На периферии сознания Кента пребывал в глубочайшем шоке, потому как такой исход событий его возвышенное готическое воображение предвидеть никак не могло. Ах, а что же наши ненаглядные финны Nightwish! Какая божественная музыка получилась для посвящения! Воистину готический гимн! – «This is me бэээээаааа!!! for forever бэээээаааа!!! one after lost ones бэээээаааа!!! The one without the name бэээээаааа!!! without an бэээээаааа!!! honest heart as compass… бэээээаааа!!!» И так далее в таком духе… Каэдэ от представившейся картины сел в буквальном смысле в лужу – когда его оттолкнул Кента, парень оступился и свалился в тот самый тинистый прудик с лягушками.
Akira Kaede: Когда Кента порезал его, Каэдэ взревел и ошарашено уставился на друга. В душе начали зарождаться подозрения - все же Каэдэ давно не видел друга... А может он маньяк? А может все еще хочет выполнить заказ на убийство?! Волны паники холодной лавиной накрыли парня, и тот, слегка согнувшись, принялся со свистом втягивать ночной воздух, задыхаясь и кривясь от резкой боли в запястье. От ужаса немного отвлек мерзкий вкус пойла, который недавно смешал Кента. Окончательно Каэдэ пришел в себя, когда его согнувшийся друг издавал отнюдь не готические звуки. Попытавшись приблизиться к Такуме, парень потерпел фиаско и оказался в пруду. - С меня хватит! - заорал Каэдэ, отбиваясь от жирных лягушек. - Ах ты… скотина такая! – внезапно тихим, чуть ли не плачущим голосом проговорил парень, - нам же посвящаться сегодня здесь… а ты что сделал? И продолжаешь делать?! С трудом выбравшись из пруда-лужи, Каэдэ бросил растерянный взгляд на Кенту, горестно плюнул себе под ноги и зашагал прочь… Домой. Диснейлэнд >>> Дом Акира Каэдэ
Kenta Takuma: Когда процесс освобождения желудка от ужасного пойла был закончен, Кента, тяжело дыша, поднял таки голову. Его красные, слезящиеся глазки напоролись на гордо удаляющуюся фигуру Каэдэ. - Каэээээдээээ, - прохрипел Кента, протягивая дрожащие ручки к свету. Но его крик остался без ответа. Когда друг скрылся в темноте парка, Кента печально икнул и откинулся на спинку скамейки. Вся его идея потерпела сокрушительный провал. И Кенте оставалось единственное разумное в этой ситуации – напиться с горя. Что он и сделал. Когда бутыль псевдо-кагора аки бабушкиного самогона оказалась на половину пуста, парень решил, что еще не все потеряно и можно продолжить ритуал. Только осталось найти напарника. Подсунув под мышку бутыль, Кента нетвердой походкой направился в глубь Диснейленда, завывая на ходу какие-то непонятные песенки, которые он считал, помогут ему призвать новых участников: - Влаааааадимирскиииий центрааааааааал, ветер сеееееверныыыый. Этаааапооом из Тверииии, злааа немеряноооо, лежит на сердцеее тяжкиииий грууууз….. Попивая из горла самогонку, Кента продирался сквозь бурные заросли культурных насаждений к колесу обозрения, и наконец вышел…А на этой территории до того момента, как его тощее тело вывалилось из зарослей травы был самый настоящий, ничем не приметный токийский бомж. Бомжик тихенько, смирненько сидел на картонке подле каруселей и что-то кушал. Бомжик никогда не видел призраков, трупаков, лезущих на него из своих могил и даже свечения фосфора над свежачками-незалежниками. У бомжика не было даже с кем поговорить, единственный друг, которого он себе нашел это котенок. С ним-то бомжик часто беседовал и делил свои скудные трапезы. И вряд ли бомжик знал, кто такие готы… Кента во всей своей готической экипировке – бархатное платьишко с разошедшимся швами, чулочички полосатенькие, кедики, с колючками на всём этом добре, включая длинную чёрную взлохмаченную шевелюру предстал перед этим вот простым токийским бомжиком. Так вышло, что и Кента, и бомжик заметили присутствие друг друга в один момент, но разговор первым начал именно Кента. - Ой! Здравствуйте…ик…Бомж-сан…ик… Бомжик оглядел вылезшего из зарослей и выронил из рук то, что кушал. - Хорошая погода, правда? – продолжал светскую беседу парень. - Правда, сыровато… ну это и понятно, не лето всё-таки. Кента недоумевал… Недоумевал, отчего это вдруг бомжик поднялся со своей картонки, одной рукой крестясь, а другой заворачивая своего единственного верного друга котенка в эту промасленную картонку и, завернув кота, бросился наутёк. Кента, решив что не стоит терять такой отличный экземпляр кинулся сдуру за ним. Но, видимо, судьбе было угодно, чтобы на пути несчастного парня оказался фонарный столб. Жалобно икнув, Кента повалился на землю, как самая настоящая готишная принцесса и отрубился. Через пару часов, окоченевший Кента волей-неволей стал приходить в себя. - Ками-сама… - парень держался за голову с видом, не предзнаменующим ничего хорошего. - Какой же идиотизм кругом! Какие мы все идиоты! Какого хрена я, Кента Такума, делаю тут, в таком виде, в такое время?! Казалось, по нему проехался асфальтоукладочный каток. Проклиная себя на чем свет стоит, парень, опасливо оглядываясь зашагал прочь. К себе домой. Диснейлэнд ==> Квартира Кенты Такумы
Lex Yamaguchi: Форум переехал : http://gs.rolevaya.ru/
полная версия страницы